Недавно министр сельского хозяйства Казахстана Асылжан Мамытбеков на своей страничке в Фейсбуке рассуждал о том, кто кормит страну. Речь шла о живучести домохозяйств и их количественном преимуществе перед агрохолдингами. Здесь же разыгралась небольшая дискуссия. Как сейчас кажется, в споре о маленьких и больших, главный козырь адептов консолидации субъектов АПК лежит за горами Заилийского Алатау. 

Кыргызстан – наглядный пример, к чему приводят реформы. Страна, однажды раздавшая людям свое главное добро – землю, и сделавшая это право не прикосновенным. Это позволило избежать крупных проблем, но не смогло пока решить крупнейшую, которая из года в год все растет.

Страна - которая вот-вот станет полноправным партнером ЕАЭС; страна, которая тянется за рынками Казахстана и России, которая отчаянно защищает собственные. Мы говорим сегодня об этой стране с ее жителем – главным научным сотрудником Университета Центральной Азии (UCA) Романом Могилевским. 

С господином Могилевским мы познакомились в президиуме конференции устраиваемой UCA, совместно с Международным научно-исследовательским институтом продовольственной политики (IFPRI). В свой недавний визит в Бишкек не мог, не встретится с экспертом, от которого еще при знакомстве остались только положительные эмоции. И встреча стоила того – беседа получилась емкой и содержательной. 

- Роман, каково мнение экспертов о вступлении Кыргызстана в ЕЭС: плохо или хорошо?

- Мы сейчас с коллегами подготавливаем исследования по этому вопросу. Какие каналы воздействия на кыргызскую экономику: сильное будет воздействие  или слабое, на это трудно ответить, потому что, по-видимому, сектора, которые будут подвержены воздействию, это те, которые несут неформальные функции. 

Это вся экспортная деятельность, о которой вы знаете, она может пострадать, прежде всего, с Дордоем это связано. А кроме того есть масса других каналов - денежные переводы эмигрантов, всякие бюджетные вещи. Трансферты. Здесь создался Российско-Киргизский фонд развития, который может финансировать развитие внутренней экономики. В какой-то степени компенсировать издержки по другим каналам. Но числа называть пока что трудно. К тому же появились кое-какие числа у разных экспертных групп. Но большинство оценок состоит в том, что в начале будет умеренно негативный эффект на кыргызскую экономику, в основном из-за потерь в реэкспорте и может, некоторая инфляция, связанная с тем, что некоторые китайские товары могут подорожать, из-за того, что будут высокие налоги на границе. Но это разовый эффект. Если все инвестиционные ресурсы удастся привлечь и использовать разумным образом, то может быть, в среднесрочном периоде умеренно отрицательный перейдет в умеренно-положительный или в ноль. То есть чисто экономически огромных эффектов не ожидается, не в ту, не в другую сторону.

- Конкретизируем по муке. Вы наверняка знаете про трехсомовую пошлину. Он останется, сохранится?

- Нет, она не сохранится. Сезонная, так называемая, двадцатипроцентная пошлина должна будет уйти.  В рамках союза она не ожидается. Конечно, все возможно, всякое случается, например, между Россией и Беларусью, хотя там тесное сотрудничество, но это не нормально. Поэтому пошлина должна уйти и не вернуться. Поэтому для казахстанских мукомолов в этом плане будет лучше, а вот для кыргызстанских - хуже. Даже стало хуже сейчас, но не из-за конкуренции со стороны Казахстана, а из-за конкуренции со стороны России. Конечно, сыграли другие эффекты, например девальвация рубля: макаронные изделия стали значительно дешевле.  

Раньше было так: нижний сегмент кыргызский, рядом были казахские, немного выше по ценам. А дальше стояли российские, цена была совсем другая. Теперь они все ушли в один ценовой сегмент, продаются по тем же ценам, что и кыргызские и казахские. Лично я стал больше покупать российские изделия. Так что для Казахстана две новости: одна хорошая, другая плохая. Хорошая, что пошлина уйдет, плохая, что россияне стали гораздо более опасными соперниками.  Тоже самое касается молочных продуктов. Казахстанцы, правда, их меньше поставляли, а вот белорусы - больше.  И белорусские продукты были дорогими. А теперь стали дешевле, сравнимые по ценам. 

- Я беседовал с разными участниками этих процессов: и с казахстанской стороны - производителями зерна и с переработчиками Кыргызстана, и вот к какому выводу пришел:  сейчас на чаще весов с одной стороны - 10- 20 тысяч  мукомолов, которых правительство поддержало трехсомовой пошлиной и все остальное население, для которого подорожали хлебопродукты. По- вашему мнению, какая чаша должна перевесить.

- Я как раз думаю, что это не 10-20 тыс.  мукомолов,  это может быть 3- 5 тыс. человек, которые на самом деле заняты в этом бизнесе... Я не сторонник торговых ограничений и тупого протекционизма, тем более что у нас нет преимущества по любому.  Один из идеальных вариантов для нас от вступления в союз должно быть следующее: мы будем уверены, что получим казахское зерно, а взамен будьте уверены, что получите от нас овощи или что-то другое. Мы бы лучше меньше производили зерна, а лучше бы производили овощи, корма, молочные продукты. Лучше специализироваться на свою нишу, диверсифицировать товарообмен. Больше полагаться на торговлю. Качества зерна, которое выращивают в Северном Казахстане, все равно мы не достигнем пока по биологическим и географическим причинам, мы бы лучше занялись тем, для чего земля у нас хороша. Я уже не думаю, что этот маленький сектор нужно защищать 

- А теперь о ситуации с землей, мне сказали, что земля у вас в собственности, с правом наследования, правом передачи.  Платится земельный, соцналоги, выдаются паевые, по желанию держателя земли он платит. Как у нас, в Казахстане, это называется пай. 

- В большинстве ситуации владелец земли сам ее обрабатывает. Имеется в виду, что у нас нет таких  больших холдингов. Основной сценарий такой, что у человека только два гектара, он сам их возделывает, они находятся у него в собственности, он сам платит налоги. Есть совсем немного более крупных хозяйств, которые арендуют землю у многих-многих людей. Значит, они также платят налоги, и плюс они платят арендную плату, то что, вы, видимо, называете паем. Арендная плата уже рыночная цена в зависимости от региона, где располагается, качество земли - масса всяких факторов, как сторговались. Вот типичный сценарий: пенсионер получил при разделе земли, земельную долю, но у него нет трудовых ресурсов, чтобы ее обрабатывать. Он ее сдает богатому соседу. Этот богатый сосед консолидирует несколько десятков гектаров, если компания, то еще больше. И они со всеми мелкими держателями договариваются и платят.

- А как производится оплата за поливную воду? Нам надо 3,5 млрд. кубов, мы идем в организацию, которая занимается водой. Но ведь мы можем сказать, что употребили 2 млрд. Как это все рассчитывается?

- Но это все измеряется, деталей я не знаю. Но это не такой большой вопрос, потому что ставки смешные за воду, поэтому нет такой большой политики. И никто не нервничает по этому поводу. 

- Конечно, это все частности, что мы обсуждаем. А все-таки есть какая-то болевая точка у сельского хозяйства Киргизии?

- Много болевых точек. Очень много маленьких хозяйств - это одна из важных болевых точек.  У маленького хозяйства нет возможности внедрять современные технологии, осуществлять надлежащие агрономические мероприятия: севообороты, удобрения вносить, как положено. То есть земля работает на износ, деградация идет страшная. Именно потому, что они мелкие. Кроме того, приезжают россияне пробуют киргизские помидоры - нравятся. Просят сразу несколько тысяч тонн: никто не может консолидировать сразу такой объемом. Потому что в прямом смысле нужно договориться с тысячью таких хозяйств. 

К тому же все умеют "кидать" друг друга. Я знаю массу историй. Местные переработчики договорились, выдали семена огурцов, осенью вышла цена на рынке, лучше, чем договаривались весной, ему отдали деньги назад. Но не отдали огурцов. Вот такая ситуация. То есть это проблема работы с мелкими крестьянскими хозяйствами. Нет координации, кооперации. Если чисто технологический аспект, если они выращивают огурцы, они тебе вернули, тут уже разносортица идет, а это низкое качество. Даже если будете производить тот же самый кетчуп и так далее. То есть это все подрывает сельское хозяйство. Земельная реформа, которая была проведена в 90-ые годы, спасла от нищеты и голода. Крестьяне себя прокармливают. Но сейчас мы видим, что реформа привела к тому, что развиваться очень трудно, даже по официальной статистике почти близки к нулю темпы роста. То есть сельское хозяйство за последние 15 лет росло со средним темпом меньше 1%  в год реально. И большинство согласиться с этим. То есть они себя кормят, не умерли  с голода, а расти и развиваться у них нет возможности, повышать производительность труда, технологии.

- То есть реформы носили социальный характер. 

- Имели ввиду, что-то одно, получилось другое. Да с социальной точки зрения это сработало. И это очень важно - стабильность.  Представьте, в других странах земельные реформы заканчиваются революциями, кровопролитиями, у нас в этом смысле все гладенько прошло, на ура. Потому что провели такую справедливую реформу. Всем раздали по душам землю. Но результат - создали много мелких не эффективных производителей.

- Какое главное препятствие в интеграционных процессах в частности Казахстана и Кыргызстана. 

- Для нас это препятствие большой вопрос, который надо решать:  соответствие техническим стандартам. Мы производим мясо, но мы его не можем экспортировать, потому что ветеринария не подтверждена, или больная скотина, или, если она не больная не могут доказать, что она не больная. И - фитосанитарные дела - все это дорого и сложно. Мелкие ребята не умеют этого делать, не понимают эти технические аспекты, мало специалистов, лабораторий. Вся эта системе разрушена, раньше она состояла на уровне колхозов. В итоге из одного колхоза получилось 1000  крестьянских хозяйств и может быть один агроном, который сменил профессию. 

 - И это касается не только мелких хозяйств? Здесь в Бишкеке я разговаривал с владельцем агрохолдинга, который со слезой рассказывал, что из-за того, что нет решетки на окне, могут не сертифицировать продукцию. 

- Да, конечно, их реально прессуют, но это сложная тема. С одной стороны, их, возможно,  будут меньше прессовать при вступлении, с другой -  стороны не факт, честно говоря. С другой стороны, я сам как потребитель отчасти поприветствовал, что бы жесткие санитарные требования подтянули технологическую дисциплину.  Потому что нет впечатления, что там все чисто и хорошо. Вообще хорошо было бы, если бы все, как положено, поставляли не только на внешний рынок, но и на внутренний. Россияне и казахстанцы могут позволить себе контролировать, но давайте хорошо делать не только для них, но и для себя. Это большое бремя для производителей кыргызских. Но и отмахнуться, забыть тоже нельзя, пора уже отнестись серьезно. Это большая проблема.

С положительной стороны отмечу: наши ребята очень предприимчивые. Хорошо идентифицируют рыночные ниши. Они же небольшие, они и не гонятся за большими рынками. Маленькую нашел, уже в нее входит. То есть если не будет таможенных границ, то для кыргызских производителей это будет полезно. Ну и чтобы на казахской стороне их тоже не били по рукам.

- В конце каждого интервью мы задаем вопрос: где в АПК Казахстана маржа?

- Я думаю, вам кроме вещей, которые имеют природное преимущество, кроме пшеницы, вам не надо пытаться конкурировать по цене. Вы все равно не выиграете ни у нас, кыргызов, ни у узбеков, ни у таджиков. Вам надо искать в верхнем сегменте. Конкурировать по бренду. Особенно я говорю про южную часть Казахстана. Северная уже имеет свою специализацию. А вот южная пытается делать то, что делают кыргызы или узбеки. Конечно, у вас преимущество, у вас дешевый капитал по сравнению с нами. Здесь все капиталоемкое. Более высокие технологии, есть эффект от масштаба, что-то большое дорогое, это ваше естественное преимущество. А все что трудоемкое, дешевое - у вас мало шансов. 

Беседовал Виктор АСЛАНОВ