«Мы можем перерабатывать до 3 млн. тонн зерна в год, при этом удвоив выручку экспорта. Если мы не сделаем это в ближайшие 3-5 лет, придут другие, а мы так и останемся сырьевым придатком, и отечественное сельское хозяйство ждет участь африканских стран», - таков пессимистичный прогноз собеседника «&», но есть и оптимистический... 

Потенциал и «передоватость»

Потенциал наших зерновиков, всем известен. В последние три года растениеводство сумело выйти на какую-то постоянную цифру. Средний урожай минувших 10 лет – 17 млн. тонн, при том, что площади стабильно диверсифицируются. Производить научились, никак не научимся продавать. То есть зерно вроде как реализуется, но хочется и больше и дальше и дороже.

Практически каждый год на самом высоком уровне объявляется о намерениях организовать новые рынки зерна, или вернуть хорошо забытые старые, но региональные конкуренты оказываются изворотливее. Была хорошая попытка использовать соседство рекордсменов-потребителей муки, и убивая двух зайцев продавать излишки с надбавленной стоимостью. Два года продолжался «мукомольный рай», потом пошли проблемы, и без государственной поддержки мукомолы не смогли закрепить и развить свой успех. 

Ответ на вопрос, куда девать излишки зерна предлагают и масложировики: не производить, переходить на масличные. Есть ли альтернатива еще? На этот вопрос мы попросили ответить эксперта в области глубокой переработки зерна Нурлана Даутканова. Господина Даутканова можно назвать практикующим теоретиком – кандидат технических наук, он участвовал во всех проектах глубокой переработки зерна в Казахстане, в том числе на печально известном «Биохиме». Причем, отсутствие кадров научило его как технологии производства, так и маркетингу. И вот ученый-практик рисует нам возможную будущность производства крахмала, этанола, патоки. 

Описывая текущее состояние отрасли глубокой переработки зерна в Казахстане. Нельзя не отметить чрезмерную «передовитость» этой идеи. Сам Даутканов не без сожаления констатирует: «за последние 15-17 лет, каждые 3-5 лет возникает очередная волна интересов к промышленной переработке зерновых, которая кроме как намерения ни чем не заканчивается. В каждом банке второго уровня, наверняка, лежат на рассмотрении 5-7 проектов в данном направлении».

Текущее состояние отрасли, хронология

Глубокая (промышленная) переработка зерновых в Казахстане зародилась в 2003 году с двух мини-заводов по производству кукурузного крахмала и глюкозного сиропа, производительностью 10 тонн крахмала в сутки. В 2002 году также инициирован проект ТОО «Алтын нан» - Чемолганский крахмалопаточный завод по выпуску глюкозных сиропов и кукурузного глютена, который реализовался в 2004 году.  В это же время, АО «БМ» - производитель пищевого спирта и водки, реализовал проект по производству пшеничного крахмала и глютена (клейковины) для получения из крахмалов спирта.  С 2004 года стартовал всем известный биоэтанольный проект АО «Компания «Биохим», его запустили осенью 2006 года. 

После небольшой паузы и смены владельца первого крахмалопаточного мини-завода в Жаркенте, в 2013 году начато строительство нового завода там же, производительностью 180 тонн зерна кукурузы в сутки и производством крахмала, глюкозных сиропов и кукурузного глютена и масла. 

По мнению нашего собеседника, глубокий передел пшеницы в Казахстане на текущий момент является нашим преимуществом ввиду переизбытка пшеницы. Имея такой козырь, отечественные промышленники могут стать доминирующими на рынке продуктов переработки пшеницы не только по объёму, но и по качеству.

Причем только пшеница: Другое зерновое сырьё – кукуруза, но в РК она всегда будет дороже пшеницы на 20-40% из-за климатических и агротехнических условий. На зерно производят только в южных регионах, объёмы не достаточны для покрытия нужд промышленников, птицеводов и комбикормовщиков, по данным агентства по статистике урожай был более 500 тыс. тонн, по факту, сами производители и потребители оценивают в два раза меньше. Другие зерновые-колосовые (тритикале, рожь, ячмень и др.) не представляют интереса для промышленной переработки ввиду наличия большой пшеницы и низкой цены продуктов переработки.

Да и зачем нам придумывать велосипед…

Читаем в российских СМИ: По мнению экспертов, в России  необходимо  10–12 заводов глубокой переработки зерна мощностью 1 млн. тонн зерна каждый. После запуска этих заводов стабильный спрос на зерно на внутреннем рынке увеличился бы на 10–12 млн. тонн в год. При этом каждый завод, ежегодно закупая зерно на 3–4 млрд. рублей, будет производить продукции на 15–20 млрд. рублей и обеспечивать работой 300 человек напрямую и 3 тыс. человек косвенно.

А что у нас?

- Нурлан Буратович, какой, на Ваш взгляд, потенциал имеет наша республика? 

- Свои цифры по количеству заводов в РК я часто озвучивал в кулуарах конференций и семинаров в РФ. Оптимальный объём для нас 200-350 тыс. тонн, не более. Гигантомания очень рискованна, у нас нет внутреннего потребления даже на 50% выпускаемой продукции, а управлять внешними (страновыми) рисками дорого. Кроме того, это большая нагрузка на инженерные сети и экологию (хотя производство почти безотходно). По численности работников – правильно. Применяя современные методы управления проектами можно оптимизировать финансовые потоки.

- Что сдерживает и что является положительным фактором? 

- О главном плюсе – наличии огромной сырьевой базы я уже сказал. Сдерживающий фактор №1, на мой взгляд, дороговизна финансов и ментальность представителей крупного бизнеса привыкших к возвратности инвестиций торгово-закупочных операций.  Есть некоторые закономерности в отрасли, так ежемесячная валовая выручка 7-12% от капитальных вложений, стоимость завода средней производительности «в чистом поле» €30-35 млн., период строительства (в наших условиях) 12-18 месяцев. Валовая выручка и капзатраты зависят от выбранного ассортимента продукции и технологического оборудования. Выход на полную мощность в течение 1-2 мес. 

- Наверняка есть и еще «якорь»?

- Как говорится, кадры решают если не всё, то многое. Это касается и менеджмента и инженерно-технического персонала.  В стране сейчас не выпускают инженеров-технологов сахарной и крахмалопаточной отрасли (это считается одной специальностью), был выпуск нескольких курсов начиная с 1998 года на инициативной основе, по специальности из всего числа работают 5-6 выпускников. А менеджеров с практическим опытом почти не осталось, много ошибок совершается уже на стадии инициации и проектировании. У нас много талантливых финансистов, экономистов и других управленцев, но ключевым отличием успешности реализации проектов (кроме традиционных целей, задач, приоритетов и т.д.) является знание предмета и на технологическом и на рыночном уровне.

- Видимо, показательным здесь может стать пример «Биохима»? Как мы знаем, Вы участвовали в этом проекте. Что там произошло?

- В проекте Биохима были типичные ошибки менеджмента: отсутствие законодательной базы по биотопливу, как в РК, так и РФ (страна транзита),  малая доля специалистов в данной отрасли с опытом работы, большая нагрузка по финансам (дорогой кредит) и инженерным сетям, непроизводственные проблемы – без комментариев, ввиду отсутствия интереса…

Нью Васюки или… 

- Кто предполагаемый потребитель производств? Куда нужно будет делать упор – внутренний рынок, экспорт?

- Основные потребители продукции это пром.предприятия (маркетинговые исследования имеют цену).  Продажи в основном на внешние рынки, до 80% от произведённого. 

- Ряд проблем у производителей Казахстана возникает из-за усложненной логистики. Как будут справляться с этим «глубокие переработчики»?

- Проблемы по логистике решаются на оперативном уровне, каждый случай надо рассматривать отдельно. По сырью – пояс не более 120-150 км., готовая продукция – без ж.д. путей вполне можно обойтись на заводах небольшой производительности при помощи контейнеризации отгрузок.

- Какие еще проблемы могут возникнуть и как их избежать?

- Типичные отраслевые проблемы: риски на потребительском рынке, кадровые проблемы (для РК, РФ очень остро), инженерные проблемы (электричество, вода и др.), могут решаться менеджментом, финансовые. Выбор источника инвестирования не гарантирует оптимальной цены финансов, всё упирается во взаимоотношения с БВУ. Даже дешёвые внешние инвестиции, реализуемые через них, дорого достаются  компании-инициатору. К примеру, из Европы средства в БВУ приходят по 4,5-5,2% годовых (евробор+0,8-1,1% интерес евробанка, остальное страховка). Даже после одобрения проекта в евробанке, наши финансовые институты перестраховывают свои риски, что значительно сказывается на финансовой модели проекта. 

- Может поэтому и лежат мертвым грузом в банках бизнес-планы? 

- Есть и другие цифры, которые наверняка всем понравятся. Простая арифметика: плановый экспорт на этот год 6 млн.тонн зерна. 6 000 000 тонн*$200=1,2 млрд., а продукты переработки из 6 млн.тонн: крахмал нативный 3 млн.тонн*$600=$1,8 млрд.; +глютен цена около 1400*508 200 тонн=$711 480 000; + отруби 1380000 тонн*$50=69 0000 000$. 

Это самые грубые расчёты! В сумме против 1,2 млрд. от продажи зерна и развития чужих производств получаем более $2,5 млрд. если делать востребованные крахмалопродукты хотя бы из половины крахмала получим 1,5 млн.тонн*$1200=$1,8 млрд.. и тогда получим выручки на 0,9 млрд. долларов больше.

- После этих слов понятно, что нам нужно открывать завод по глубокой переработке как можно скорее. Что будет если мы промедлим еще 3-5 лет?

- Разовьются логистические решения по экспорту зерна до такой степени, что нам будет выгодно просто отгрузить зерно, чем заморачиваться на её переработку с решением целого блока проблем, нас засыпят «интересными» предложениями по продажам зерна, поставкам  сельхозтехники и т.д.

- А если все же оставить «лирику» о сырьевом придатке: это грозит для экономики страны какими-то прямыми убытками? 

- Наглядный пример африканские страны. Там «отжали» всё интересное сырьё, не развивая переработку на месте. Вам нравится швейцарский шоколад? Никакой он не европейский, растёт лучший какао в Гане и Кот д’Ивуаре, а кенийский чай и другие?? Взамен им поставляют не типичные для них кукурузу, сою и др. в результате многие только по истечении 40-50 лет возрождают традиционные для них культуры, приспособленные к их условиям. В европейских и эмиратских офисах зерновым трейдерам, возможно, виднее далёкие горизонты по зерновым рынкам, но сдаётся мне, что в ближайшие 400-500 лет альтернативы природными полимерам (крахмал, целлюлоза - она же клетчатка и др.) не будет.

Избегать решения проблемы не стоит. Хотя были предложения реализовать проект сначала в КНР и на примере реализации попробовать  в РК, но это приведёт к структурным отраслевым изменениям и наши сырьевые преимущества так, и останутся доминантой на глобальных и региональных рынках, а мы, следовательно, останемся сырьевым придатком пищевой и перерабатывающей промышленности зарубежных предприятий.

- Спасибо за беседу!

«&»

Фото: Никита Спивак, InformБЮРО