Миновал первый квартал, можно давать ему оценку. И нужно сказать, что это самый провальный для экспорта казахстанского зерна период за последние девять лет.

Такой вывод исследовательское бюро «Зерновые&Масличные. Казахстан» делает на основании скрупулезного анализа последних данных. Мы сопоставили три графика. Первый – объем экспортируемого зерна и муки в зерновом эквиваленте за первый квартал этого и восьми прошедших лет (до 2007 включительно). Второй - валовой сбор зерновых в весе после доработки. Третий – вычислили соотношение первого ко второму. Для наглядности добавили экспорт обсуждаемых товаров в исследуемом периоде в среднем за три месяца.

Что получилось видно на графике первом. Мы имеем два скачка графика «Соотношение» - в 2011 и в 2015 году. Понимая, что данный подход не совсем научен, нельзя не сказать о его наглядности. 

Вот он - рейтинг первых кварталов за девять лет. Первая и второе место выделены красным. 

Изучим два этих пиковых момента. Все мы помним последствия запрета экспорта в России и минимальный урожай-2010: 15 августа 2010 Россия закрыла экспорт зерна, чем был спровоцировал дефицит в регионе. Казахстан, хоть и не в полной мере, сумел воспользоваться моментом. При не самом большом урожае – 12 млн. тонн (по данным статистики) и 11 по данным USDA за первые полгода бездействия Большого Брата экспортировано 4,1 млн. тонн зерна и муки в зерновом эквиваленте (сравним их с 1,5 млн. в следующие шесть месяцев). К тому же конъюнктура рынка была не самая удачная – не только слабый урожай, но и слабые переходящие запасы. В 2012-ом, например, получили так же как в 2010, но двенадцатому предшествовал абсолютный рекорд одиннадцатого. Осталось только добавить, что цена на тонну пшеницы (не в пример нынешней) в пик сезона в феврале 2011 года достигала $330. В феврале 2015-го она опустилась до $200 при себестоимости $80-120.

Итак, провально высокое соотношение равное 17 в первом квартале 2011 года имеет конкретную причину – Россия. В происходящем с казахстанским рынком зерна в эти дни виноват снова северный сосед, однако, разница существенная, тогда мало экспортировали, потому что не было в наличии, сейчас – потому что не берут. И как «&» писало ранее в закромах Казахстана 7 314 тыс. тонн продовольственного зерна (Комитет статистики). При взятой нами за эталон убыли в 1,2 млн. тон в месяц (650 тыс. тонн внутренне потребление и 550 экспорт) к концу сезона в Казахстане должен сложиться остаток в 3,7 млн. Однако в марте расходование Казахстаном зерна сильно замедлилось: убыль всего зерна составила 943 тыс. тонн, из него продовольственного – 789 тыс. тонн. Сможем ли мы уложиться в прогноз USDA, пророчащий для Казахстана экспорт в 6 млн. тонн, если к концу марта экспортировано зерна и муки в зерновом эквиваленте 4647,7 тыс. тонн? Чтобы достичь отметки, поставленной USDA, нам нужно отгрузить оставшиеся три месяца 1,4 млн. тонн по 450-500 тыс. тонн. Показатели января-марта отстают от этих цифр. Пока прогноз исследовательского бюро «Зерновые&Масличные.Казахстан» не в пользу казахстанских экспортеров. Мы обязательно вернемся к нашему соотношению в ближайшее время, а пока продолжим говорить о движении зерна и его скрытых мотивах.

Мы обязательно вернемся к нашему графику соотношений, также вскоре выйдет апрельский обзор казахстанского рынка зерна.

«&»