Последнее, кстати, занимает первое место в топе вопросов аграриев. Произвести – дело не из простых, но и выгодно продать – тоже нелегко, особенно если культура в стране мало распространена.

Сафлор, горчица, чечевица, рыжик, соя – еще совсем недавно редкие гости на полях Казахстана. Но год от года интерес к этим культурам возрастает. Человеческое любопытство, подогретое слухами о неплохой маржинальности, подталкивает аграриев попробовать возделывание нишевых культур. К таким еще совсем недавно относился лен. Но за совсем короткое время маслосемена стали наравне с пшеницей, брендом Казахстана. Нишей, полюбившуюся культуру фермерами страны, уже не назовешь. Другой вопрос, что цена на лен в связи с увеличением предложения начала снижаться. Об этом мы ни раз говорили на страницах нашего сайта. Но сейчас не об этом. Несмотря на все нюансы, посевные площади маслички увеличиваются, а производители в рапсовых и льнянях полях, по-прежнему, находят отдушину, если пшеница из-за ряда факторов дает низкий урожай.

Одним из первых кто заговорил о перспективе выращивание не совсем традиционных для Казахстана культур, стал Саят Шортан, директор астанинской экспортной компании ТОО «Triesdorf Agro», специализирующейся на продаже маслосемян, а также зернобобовых в страны ближнего и дальнего зарубежья. Саят в беседе с ЗМ, не раз называл лен, рапс, горчицу – культурами «ювелирными». Да и подход к своему делу, который демонстрирует Саят, кроме как ювелирным, не назовешь. Молодому трейдеру за мелкими маслосеменами удалось увидеть большое будущее. Что этому способствовало, экспортер поделился с ЗМ.

Сеять нужно то, что растет

- Саят, почему выбор вашей компании пал на экспорт редких, или как мы называем, нишевых культур?

- В первую очередь, повлияла предыстория. Раньше я работал в науке под началом академика Мехлиса Касымовича Сулейменова. Руководитель предложил тему для изучения: социально-экономические аспекты диверсификации растениеводства в Северном Казахстане. Главный вопрос: почему с социально-экономической точки зрения диверсификация этих растений не идет. Все понимают, что культуры высокомаржинальные, но заниматься ими не спешат. Изучая эту тему, я пришел к выводу, что за нишевыми культурами большая перспектива.

 - В итоге, к каким выводам пришли, изучая тему?

- Я выделил пять причин. Первое - отсутствие семян. Второе - отсутствие сортов. Третье - отсутствие техники. Четвертое – логистики. На тот момент в СКО был только один элеватор, который мог принимать рапс. И пятое - отсутствие маркетинга. Фермеры просто не знали, куда деть свой урожай. И, как правило, после негативного опыта, отказывались продолжать возделывание культур. Наука в этом плане бессильна. Максимум, что могут сделать ученые – дать рекомендации.

- Со своей стороны что-нибудь предприняли?

- Моя позиция заключалась в следующем: «надо брать быка за рога». Перешел на работу в АО «Атамекен-Агро» (мое первое место работы в бизнесе после науки, которое раньше называлось ТОО КазАгроТрейд+), посеяли около 22 тыс. га льна, в то время как во всем Казахстане под эту культуру было отведено только 58 тыс. гектаров. Изучив логистику, начали торговлю с Западной Европой, где тогда серьезно присутствовала Канада. Чтобы зайти на рынок, продавали с дисконтом. В то время (кажется в 2006 году) урожай зерновых был очень большим. Цена на ячмень установилась на уровне 8 тыс. тенге за тонну, пшеницу – 15 тыс. тенге за тонну. Элеваторы заполнены, отгрузок не было, зерновой рынок встал. А «Атамекен-Агро» другим на зависть один за другим отгружал вагоны. Кстати, цена на лен в тот период была в районе 43-45 тыс. тонн за тонну.

Что касается рапса, то пионером в этом направлении был «Аби-Жер». Как и по многим другим инновационным вопросам в сельском хозяйстве. Но они не настолько велики как агрохолдинги, хотя и не малые. «Атамекен-Агро» сразу начал с больших площадей еще до моего прихода, увидев привлекательность этой культуры.

Меня часто спрашивают, что нужно сеять, и я отвечаю: то, что растет. При правильном подходе, всегда можно получить хорошую выручку. Если есть возможность, то стараться выбирать в том числе и более прибыльные культуры. Но не полагаться только на них, т к это рынок и цены постоянно меняются и находятся за пределами нашего поля влияния. И действовать как финансовые инвесторы, которые «кладут яйца в разные корзины» (валюты, акции, облигации, фьючерсы и т.д.) и тем самым управляют рисками.

Грустные и не очень истории масличных

- Возникает вопрос: почему последние пять лет масличный рынок не получает дальнейшего развития. Ведь все так хорошо начиналось?

- У каждой культура своя история. Например, со льном и у фермеров, и у трейдеров, был горький опыт. Совсем недавно три года подряд большие площади льна оставались под снегом: аграрии не успевали убрать урожай. Недополученная прибыль частично привела к тому, что некоторым крупным сельхозпроизводителям стало «больно» от этого. И это понятно: большие средства вкладываются во время посевной и периода вегетации, а результат весь остается под снегом. В итоге – просрочки по кредитам. У перезимовавшего льна снижается качество, повышается кислотность. Одна из причин стагнации масличного рынка кроется в этом.

В последнее время советую людям: если у вас 10 тыс. га, то посейте, например, 7 тыс. га, то есть меньше, но посейте не только пшеницу и ячмень, а еще и более «ювелирные» культуры. И постарайтесь получше соблюсти технологию, в т ч и сроки. Срабатывает принцип: лучше меньше, да лучше. Меньше посеешь, лучше уберешь.

Сейчас еще обострилась проблема с ужесточением требований европейских импортеров, касаемо остатков галаксифопа и других действующих веществ средств защиты растений. А это значит, что нужно пользоваться качественной химией. Наша компания закупала лен с сорностью 6%, но зато по содержанию пестицидных остатков он был чистый.

В дополнение к вышесказанному, рынок льна все-таки ограниченный. Его не могут покупать много, как рапс или сою или пшеницу. И если у основных производителей погода была хорошей, то предложение превышает спрос и цены снижаются и запасы увеличиваются. Такая ситуация была в текущем сезоне. Из-за этого льном было нелегко торговать.

У рапса своя история. Знакомый агроном как-то говорил: рапс - культура, заставляющая фермера с апреля по октябрь ползать на коленях. Тем, кто возделывает пшеницу, выходя в поле условно два раза в год, заниматься рапсом с непривычки будет трудно.

Что касается подсолнечника. Культура – тяжелая. Высасывает из земли много влаги и питательных веществ, уборку нужно проводить, когда ударили морозы. Это приводит к повышенному износу комбайнов. Да и как трейдеру, мне не совсем интересно работать с подсолнечником. Стоит только дотронуться до семечки, то она сразу обшелушивается, каждое лишнее движение увеличивает сорную примесь, что в конечном итоге отразится на цене. К тому же натурный вес семечки низкий. Везти ее на Черное море дорого. Наблюдается интерес со стороны Китая. Но, будучи на севере Казахстана, торговать им пока нелегко, т к цена пока не проходная. Там себя лучше чувствует ВКО и Павлодарская область плюс Алтайский край. Из-за существующих там цен и меньших затрат на доставку.

Маслозаводы на севере пока дают неплохую цену. И выгоднее на сегодня продавать именно им.

Горчица тоже интересная культура, цена на нее в этом году выше, чем на лен. Но, как и рапс, культура не из легких. К тому же часто идет с трудноотделимой примесью, которую очень хорошо видно на фотографиях. Желтая горчица, более засухоустойчивая, чем белая, для южной части северного Казахстана вполне подходит. А белая – для более центральной и северной части.

Набирает популярность чечевица. Чуть-чуть отгрузили зеленую, но потом не могли найти объемы. С красной чечевицей, я сейчас «сел»: не могу продать, хотя есть несколько партий. В этом сезоне в цене зеленая, в прошлом году красная была.

- На ваш взгляд, почему по производству льна, мы достигли такого уровня?

- Я думаю потому что в этом году благоприятствовали погодные условия. До этого в Канаде были проблемы с ГМО, и предложение уменьшилось. Тогда-то Казахстан и Россия на этом рынке разогнались. После неудачных уборочных, когда наш лен остался под снегом, пировала Канада. А в этом году ситуация у всех примерно одинаково нормальная.

Можно сказать, что цены на сегодня исторически низкие. На мировой рынок выходит льняное масло, произведенное из российского льна в Турции. Один из крупных покупателей льняного масла - Китай, который используют его на технические цели: производства линолеума, лакокрасочных изделий. Однако из-за экономических сложностей, наблюдающихся в КНР, в последние два-три года, строительство офисов и различных зданий замедлилось. Спрос на стройматериалы снизился. Как следствие, рынок льняного масла это тоже затронуло.

- Экспорт масличных переориентируется на Азиатский рынок?

 - Афганистан всегда брал по чуть-чуть. Им, как и Узбекистану, нужно масло. Лен всегда дороже стоил, чем семечка, которую покупали у нас. А теперь лен стал дешевле, и они берут его. И рапс брали,  пока он дешевле был.

Есть покупатели в Китае, но фитосанитарное соглашение с КНР не подписано. Хотя странно, находясь в ВТО, у нас существуют такие барьеры. Китайский рынок интересен тем, что нет жестких требований по пестицидным остаткам. Много льна ушло из России в Турцию. Турция тоже не выставляет требований к пестицидным остаткам.

А так, все равно наши крупнейшие рынки – страны Западной Европы.

- Рынок сафлора отслеживаете?

- На данный момент, насколько я знаю, закупочная цена варьируется в районе 50-60 тыс. тенге за тонну. По сообщению моих коллег по такой цене была недавно одна сделка. Сафлор берет Западная Европа на корма для птиц. Требования выдвигают к качеству семян: он должен быть белый и без бородки (без усиков). В Казахстане, особенно на севере, трудно получить сафлор такого качества. Его в основном выращивают на юге и юго-востоке: Жамбылской, Алматинской и Южно-Казахстанской областях. Покупает в основном Узбекистан, на масло или уже маслом.

Болевые точки экспорта

- С какими проблемами сталкиваются сегодня казахстанские трейдеры?

- Если, в общем, то нестабильный курс валют, таможня.

Таможня у нас имеет разрешительный характер работы: разрешает выпуск товаров, и на местах люди этим злоупотребляют, особенно когда чувствуют власть. Идешь к ним, словно на поклон, стараешься не испортить настроение. Иначе, процесс может затянуться, получится простой вагонов или машин, и как следствие, штраф.

Мне понравился опыт Бельгии и Нидерландов, куда мы отгружали продукцию. Действия таможни носят уведомительный характер. Водители, не знающие английского языка, молча, идут, отдают документы, таможенные специалисты сами проверяют документацию и возвращают ее.

В рейтинг «Doing business», внешняя торговля Казахстана занимает 119 место, а документальное оформление – 128 место, прохождение пограничного контроля – 133 место. Услуги, предоставляемые таможенными брокерами, вызывают большой вопрос. Мы самостоятельно он-лайн оформляем ГУ-12, подаем кучу других заявок. Думаю, это могли бы тоже делать сами.

Еще одна проблема – возврат НДС. Даже в России возврат осуществляется в течение одного месяца, хотя сейчас говорят, что и в РФ процедуру усложнили. А в Эстонии, например, НДС могут вернуть через месяц, не надо ждать закрытие квартала. В январе мы отгрузили объемы, теперь должны ждать апреля. В апреле примут и будут рассматривать 186 дней, то есть полгода. Получается, кредитуем государство. У нас несколько миллионов так зависло, получили, когда два или три года прошло. Но после случившейся девальвации, сумма обесценилась. Обратимся опять, к примеру Эстонии, где с помощью еще не выплаченного НДС, экспортеры могут закрыть другие налоги. Просто и гениально.

Налоговое администрирование тоже критично для бизнеса. Было бы хорошо иметь более упрощенное налоговое администрирование в бухгалтерской документации. Например, на сегодняшний день мы с зарубежными контрагентами работаем инвойсами. А у нас счет-фактура, акт выполненных работ или накладная - до сих пор остаются основными документами в налоговом учете. Суть проблемы заключается в том, что лишний документооборот занимает много времени, усилий и денег, хотя живем в век электронного правительства и технологий. По отношению к нам государство требует соблюдение всей документации, а от зарубежных партнеров принимают инвойс, написанный чуть ли не от руки. Не справедливо.

Отправка образцов сельхозпродукции – старая проблема. У нас нет лаборатории для проверки на пестициды. Я как курьер в декабре-январе пять раз ездил в Европу чтобы доставить образцы. А это дополнительные расходы. И самое интересное, что экспортируемый нами лен идет на промышленные цели, и требует такой проверки. А у нас овощи и фрукты не проверяются. Ветеринарный сертификат оформить тоже нелегко, тоже своя процедура…

ЗМ